Его́р Владимирович Я́ковлев (14 марта - 18 сентября ) - российский журналист и писатель. Отец основателя издательского дома «Коммерсантъ» Владимира Яковлева .
Биография
Родился в Москве, в семье чекиста. Закончив , он начал работать в многотиражке, после чего перешёл в редакцию «Московской правды ».
В 1986 году Яковлев стал заместителем председателя правления Агентства печати «Новости» (АПН) и главным редактором «Московских новостей ». Осенью 1990 г. добился независимости газеты от АПН. Она стала одним из ведущих либерально-демократических изданий в годы перестройки, начатой Михаилом Горбачёвым. В январе 1991 года вышел из КПСС.
В декабре 1992 года Яковлев был назначен генеральным директором издательского объединения «РТВ-Пресс ». Тогда же приступил к изданию «Общей газеты» , которая начала выходить с весны 1993 года . В 2002 году Яковлев продал «Общую газету» петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману (он сразу же прекратил выпуск издания) . В 2003-2005 Яковлев был председателем наблюдательного совета еженедельника «Московские новости » (закрыта в 2008 году одним из последних владельцев Аркадием Гайдамаком, бренд передан РИА «Новости» - в прошлом Агентство Печати «Новости» - АПН) , вел авторские программы на «Радио Свобода ».
Премии и другие награды
- премия «Лучший журналист Европы» (?)
- премия «За правдивость в журналистике» (?)
- премия Всемирного совета мира (1970) (?)
- миланская премия «Журналист Европы» (1990)
- медаль Иоанна Павла II
Сочинения
- «Товарищ Зорге . Документы, воспоминания, интервью»,
- Повесть, написанная под диктовку. - М., "Молодая гвардия", 1960. - 96 с., 55 000 экз.
- О времени и о себе. - М., Советская Россия, 1962 (в соавторстве с А. Левиковым)
- Восьмой день. - М., Советская Россия, 1963 (в соавторстве с Ю. Когиновым)
- Я иду с тобой. - М., "Молодая гвардия", 1965. - 160 с., 100 000 экз.
- Пять историй из пяти стран. - М., Молодая гвардия, 1968
- Чурики сгорели. - М., "Детская литература", 1970. - 96 с.
- Встречи за горизонтом. - М., "Молодая гвардия", 1976
- Держать душу за крылья. О Ленине. - М., "Советская Россия", 1977
- Барабан. Как это есть и было. - М., Детская литература, 1978 (в соавторстве с И. Булгаковой)
- Время, которое тебе отведено. - М., "Молодая гвардия", 1979
- Сквозь время и расстояние. - М., Известия, 1984
- Былого слышу шаг. - М., "Известия", 1985
- Жизни первая треть. Документальное повествование о семье Ульяновых. - М., Политиздат, 1985
- Трудная должность - быть революционером. (О Ленине).- М. "Советская Россия", 1986
- День и жизнь. Заметки к биографии Владимира Ильича. - М., "Детская литература", 1988
- «Пять историй из пяти стран», - М., "Молодая гвардия", 1968
- «Портрет и время: В. И. Ленин - штрихи к биографии, рассказы в документах, репортаж из восемнадцатого года».- М., Политиздат, 1979 - 100 000 экз.; 2-изд., доп. 1982 - 100 000 экз., 3-е изд. 1987. - 150 000 экз.
См. также
Напишите отзыв о статье "Яковлев, Егор Владимирович"
Отрывок, характеризующий Яковлев, Егор Владимирович
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
14.03.2010
В 1954 г. окончил Московский историко-архивный институт. После окончания вуза год работал вторым секретарем Свердловского райкома комсомола Москвы, затем ответственным секретарем многотиражной газеты "За советскую торговлю".
С 1956 г. по 1958 г. Егор Яковлев работал в газете "Московская правда", с 1958 г. по 1961 г. он занимал должность заведующего отделом и заместителя редактора областной газеты "Ленинское знамя", откуда был уволен "за неверное освещение сельского хозяйства".
В первой половине 1960-х гг. Яковлев был специальным корреспондентом, а затем заместителем главного редактора газеты "Советская Россия".
В 1966 – 1968 гг. Егор Яковлев занимал должность главного редактора журнала "Советская печать" (позднее "Журналист"), в создании которого сыграл важную роль (в 1968 г. снят с должности главного редактора по идеологическим соображениям).
В 1968 г. он перешел в газету "Известия", где проработал четыре года специальным корреспондентом.
В 1972 – 1975 гг. Яковлев работал консультантом, первым заместителем ответственного секретаря, заведующим отделом издававшегося в Праге теоретического журнала коммунистических партий "Проблемы мира и социализма".
В 1975 г., после трехлетнего перерыва, связанного с работой в Праге, Егор Яковлев вернулся в "Известия" еще на 11 лет. В 1985 – 1986 гг. был собственным корреспондентом "Известий" в Чехословакии.
В 1986 г. Яковлев стал заместителем председателя правления Агентства печати "Новости" (АПН) и главным редактором газеты "Московские новости". Осенью 1990 г. он добился независимости газеты от АПН. Яковлев сумел привлечь к сотрудничеству лучших журналистов того времени. Газета "Московские новости", где публиковались наиболее острые и актуальные материалы, стали рупором перестройки, а Егора Яковлева стали называть "прорабом" перестройки.
В 1989 – 1991 гг. он был народным депутатом СССР, входил в Межрегиональную депутатскую группу.
С 1991 г. Яковлев был председателем Фонда защиты гласности.
27 августа 1991 г. Егор Яковлев был назначен председателем Всесоюзной телерадиокомпании (ВТРК), в январе 1992 переименованной в Российскую телерадиовещательную компанию "Останкино". В ноябре 1992 г. он был отстранен от должности председателя телерадиовещательной компании за "нарушения при освещении межнациональных конфликтов": во время осетино-ингушских столкновений "Останкино" показало ряд сюжетов, вызвавших недовольство осетинских руководителей.
В декабре 1992 г. Яковлев был назначен генеральным директором вновь созданного издательского объединения "РТВ-Пресс".
В декабре 1992 г. он основал "Общую газету" (так называлось совместное издание демократических органов печати во время попытки государственного переворота в августе 1991 г.). Возглавлял издание до 2002 г. В 2002 г. Яковлев продал "Общую газету" петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману, который сразу же прекратил выпуск издания.
В 2003 – 2005 гг. Егор Яковлев был председателем наблюдательного совета еженедельника "Московские новости", вел авторские программы на "Радио Свобода".
Был членом Союза писателей, Союза журналистов и Союза кинематографистов.
Егор Яковлев – автор книг "Товарищ Зорге. Документы, воспоминания, интервью", "Пять историй из пяти стран", "Портрет и время: В.И.Ленин – штрихи к биографии, рассказы в документах, репортаж из восемнадцатого года", "Держать душу за крылья" и другие.
За свою работу Егор Яковлев был удостоен международной премии "За правдивость в журналистике", "Лучший журналист Европы", премии Всемирного совета мира (1970), миланской премии "Журналист Европы" (1990), награжден медалью папы римского Иоанна Павла II. В 1999 г. он был награжден орденом Почета.
Егор Владимирович Яковлев скончался 18 сентября 2005 г. после продолжительной болезни в Москве в 23-й городской больнице. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Яковлев был женат, его сын Владимир – создатель Издательского дома "Коммерсантъ", дочь Александра.
С 1956 г. по 1958 г. Егор Яковлев работал в газете "Московская правда", с 1958 г. по 1961 г. он занимал должность заведующего отделом и заместителя редактора областной газеты "Ленинское знамя", откуда был уволен "за неверное освещение сельского хозяйства".
В первой половине 1960-х гг. Яковлев был специальным корреспондентом, а затем заместителем главного редактора газеты "Советская Россия".
В 1966 - 1968 гг. Егор Яковлев занимал должность главного редактора журнала "Советская печать" (позднее "Журналист"), в создании которого сыграл важную роль (в 1968 г. снят с должности главного редактора по идеологическим соображениям).
В 1968 г. он перешел в газету "Известия", где проработал четыре года специальным корреспондентом.
В 1972 - 1975 гг. Яковлев работал консультантом, первым заместителем ответственного секретаря, заведующим отделом издававшегося в Праге теоретического журнала коммунистических партий "Проблемы мира и социализма".
В 1975 г., после трехлетнего перерыва, связанного с работой в Праге, Егор Яковлев вернулся в "Известия" еще на 11 лет. В 1985 - 1986 гг. был собственным корреспондентом "Известий" в Чехословакии.
В 1986 г. Яковлев стал заместителем председателя правления Агентства печати "Новости" (АПН) и главным редактором газеты "Московские новости". Осенью 1990 г. он добился независимости газеты от АПН. Яковлев сумел привлечь к сотрудничеству лучших журналистов того времени. Газета "Московские новости", где публиковались наиболее острые и актуальные материалы, стали рупором перестройки, а Егора Яковлева стали называть "прорабом" перестройки.
В 1989 - 1991 гг. он был народным депутатом СССР , входил в Межрегиональную депутатскую группу.
С 1991 г. Яковлев был председателем Фонда защиты гласности.
27 августа 1991 г. Егор Яковлев был назначен председателем Всесоюзной телерадиокомпании (ВТРК), в январе 1992 переименованной в Российскую телерадиовещательную компанию "Останкино". В ноябре 1992 г. он был отстранен от должности председателя телерадиовещательной компании за "нарушения при освещении межнациональных конфликтов": во время осетино-ингушских столкновений "Останкино" показало ряд сюжетов, вызвавших недовольство осетинских руководителей.
В декабре 1992 г. Яковлев был назначен генеральным директором вновь созданного издательского объединения "РТВ-Пресс".
В декабре 1992 г. он основал "Общую газету" (так называлось совместное издание демократических органов печати во время попытки государственного переворота в августе 1991 г.). Возглавлял издание до 2002 г. В 2002 г. Яковлев продал "Общую газету" петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману, который сразу же прекратил выпуск издания.
В 2003 - 2005 гг. Егор Яковлев был председателем наблюдательного совета еженедельника "Московские новости" , вел авторские программы на "Радио Свобода".
Был членом Союза писателей, Союза журналистов и Союза кинематографистов.
Его Яковлев - автор книг "Товарищ Зорге. Документы, воспоминания, интервью", "Пять историй из пяти стран", "Портрет и время: В.И.Ленин - штрихи к биографии, рассказы в документах, репортаж из восемнадцатого года", "Держать душу за крылья" и другие.
За свою работу Егор Яковлев был удостоен международной премии "За правдивость в журналистике", "Лучший журналист Европы", премии Всемирного совета мира (1970), миланской премии "Журналист Европы" (1990), награжден медалью папы римского Иоанна Павла II. В 1999 г. он был награжден орденом Почета.
Егор Владимирович Яковлев скончался 18 сентября 2005 г . после продолжительной болезни в Москве в 23-й городской больнице. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Яковлев был женат, его сын Владимир - создатель Издательского дома "Коммерсантъ", дочь Александра.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
В очередную годовщину начала Великой Отечественной войны Минобороны России опубликовало рассекреченные документы, воспоминания советских военачальников о первых днях битвы наших дедов за свою страну. За день до этого Егор Яковлев , российский историк и автор книги «Война на уничтожение», повествующей о планах Гитлера по истреблению русского народа, дал интервью Федеральному агентству новостей .
Мы говорили о новых, якобы сенсационных данных о потерях советского народа, готовности СССР к войне и личных семейных историях. О модных в разное время исторических концепциях, сокровищах в засекреченных архивах и о том, почему же до сих пор у всех русских людей 22 июня в День памяти и скорби нет-нет да и пробежит по спине холодок от воспоминаний.
Егор, мы знаем, что перед годовщиной начала Великой Отечественной войны в СМИ стали обсуждать некие новые данные о потерях. Что это за цифры и откуда они появились?
Три месяца назад в Госдуме депутат Николай Земцов , который также является руководителем движения «Бессмертный полк», озвучил якобы новые цифры потерь СССР в Великой Отечественной войне. По словам Земцова, эти цифры основаны на рассекреченных данных госплана СССР и потому являются достоверными.
По этим данным, потери составили 40–41 млн человек, а не 26,6 млн, как считалось ранее. Эта цифра разошлась по целому ряду СМИ, тут же была политизирована и использована как аргумент в пользу старой теории о том, что СССР не выиграл войну, а «завалил немцев трупами». И лишь те немногие журналисты, которые удосужились проинтервьюировать главных военных историков России, узнали, что эти цифры не были апробированы в научном сообществе и что они противоречат фундаментальным демографическим исследованиям последних лет.
Интересно, что эти данные отвергли такие разные по своим политическим воззрениям историки, как Алексей Исаев , в целом отстаивающий традиционный взгляд на Великую Отечественную, и Марк Солонин , резко критикующий советские методы ведения войны.
Существуют разные методы подсчета потерь, но наиболее полную общую картину дает, конечно, демография. В 90-е годы исследователи Андреев , Дарский и Харькова озвучили цифру в 26, 6 млн человек, впоследствии подтвержденную их западными коллегами, например, профессором Гарварда Сергеем Максудовым .
Это полные демографические потери, которые включают военные потери, потери среди мирного населения на оккупированной и прифронтовой территории, потери блокадного Ленинграда, сверхсмертность в тылу и эмиграцию. Эта цифра показывает, сколько СССР не досчитался людей по сравнению с довоенным населением. Поэтому новая цифра в 41 млн очень странная. Как выразился известный историк Олег Будницкий , «если СССР потерял 41 млн человек, откуда взялись наши ветераны?».
Источник этих данных - исследование всего одного человека, который занимается данной проблемой, Игоря Ивлева . Он уже в течение нескольких лет пытается обосновать эту цифру, но она успешно оспаривается академическими учеными. Ивлев сотрудничает с движением «Бессмертный полк», и почему-то Земцов именно его исследование посчитал абсолютно достоверным, проигнорировав его многочисленную академическую критику. Непонятно, почему необоснованная, не подтвержденная научным сообществом - к примеру, Институтом Российской истории РАН - цифра проникла на столь высокий уровень и сразу же получила статус полуофициальной. А потом Земцов удивляется тому, что эту цифру политизируют…
- Какой документ приводится в качестве доказательства этих сенсационных данных?
Новых рассекреченных документов, где фигурировала бы цифра в 41 миллион, нет. А есть общедоступные данные, на основании которых Ивлев вывел данный показатель. В процессе расчетов он допустил статистические ошибки, в частности, завысил численность довоенного населения СССР. Так что исследование Андреева-Дарского-Харьковой по-прежнему следует считать наиболее достоверным. Соотношение военных и гражданских потерь находится внутри цифры в 26, 6 миллионов. Я думаю, что они примерно равны. Здесь следует иметь в виду, что в какой-то момент причисление жертвы нацистов к военным или гражданским потерям начинает зависеть от интерпретации. У РККА есть недоучет - 500 тысяч военнослужащих, которые были призваны, но не прибыли к местам соединений и попали в плен по дороге. Значительная часть из них скончалась от нацистского геноцида в плену. В науке ведутся споры - это военные потери или гражданские? К кому отнести, к примеру, подпольщиков, которые были абсолютно гражданскими людьми и не помышляли бы о военной карьере, если бы не было оккупации? Так, моя бабушка бежала из колонны будущих остарбайтеров в лес, два года воевала в партизанском отряде и была порой на волосок от гибели. Понятно, что она никогда бы не пошла работать в военную сферу, но сама жизнь поставила ее перед выбором - воевать или быть угнанной в, по сути, рабство. А ведь этот выбор стоял перед сотнями тысяч гражданских.
- Егор, вы сами заговорили о военной истории своей семьи. Быть может, расскажете подробней?
Я родился в 1981 году, и меня окружало еще очень много ветеранов. Все пожилые люди, прадедушки и дедушки моих одноклассников были фронтовиками, и для нас они были героями. Мой прадед воевал под Сталинградом. Он был призван в 1942 году, хотя рвался на фронт еще в 1941-м, но тогда его не взяли из-за болезни. Кстати, из-за нее он и умер, в 1943 году, в госпитале, уже зная о победе под Сталинградом. Больше всего я общался с бабушкой, которая много и подробно рассказывала про партизанский отряд, про то, как они бежали от загона в остарбайтеры. Мои двоюродные дедушки тоже были фронтовиками. Один из них был осенью 1941 года тяжело ранен под Москвой - его прошило пулеметной очередью, и он долгое время находился на грани между жизнью и смертью. Другой все военное время провел в блокадном Ленинграде, но он никогда не говорил с нами на эту тему. Как-то моя кузина попросила его рассказать хоть что-то, а он ответил, что это не для детей и тем более не для девочек. Видимо, приходилось видеть ему страшные картины, о которых мы можем теперь прочесть в многочисленных вышедших воспоминаниях. Конечно, следы Великой Отечественной войны окружали нас и продолжают окружать. Для нашей страны это одно из самых важных событий в истории. Как мне кажется, наш народ окончательно родился в ходе этой войны и кроме того проявил в ней свои лучшие качества. В XIX веке был заочный спор о ментальности русского человека и немца. Отто фон Бисмарк произнес свою знаменитую фразу об объединении Германии железом и кровью, на которую Федор Тютчев ответил стихотворением:
«Единство, - возвестил оракул наших дней, -
Быть может спаяно железом лишь и кровью...».
Но мы попробуем спаять его любовью, -
А там увидим, что прочней...».
И мне кажется, что этот спор между Тютчевым и Бисмарком решился как раз в событиях Великой Отечественной войны, потому что немецкая военная машина вдохновлялась идеями человеческого неравенства и ненависти между разными народами. В таком случае единство действительно создается лишь железом и кровью. Эта идея была возведена у немцев в абсолют, в то время как советская сторона вдохновлялась идеями человеческого равенства. Мы попробовали сплотить народы Советского Союза любовью и победили.
Потому что 22 июня началась самая страшная война в истории нашей страны и всего человечества. Слово «победа» означает «то, что было после беды». Если ты помнишь про победу, ты помнишь и про беду.
Если говорить об обывателях, никто ничего подобного не предполагал: был выходной день, люди планировали съездить за город отдохнуть. В Ленинграде стояла теплая погода, многие выезжали на озера, на залив. Конечно, новость о войне была страшной, хотя граждане, которые следили за политической ситуацией, могли втайне ожидать (но, разумеется, не желать) немецкого нападения. Советская пресса, конечно, c пропагандистскими нотками - но по существу верно - много писала о сущности нацизма. К примеру, известный историк академик Тарле в начале 1939 года опубликовал очень любопытную статью «Восточное пространство и фашистская геополитика» , где обратил внимание читателей на главных исторических кумиров нацистской Германии: средневековых правителей Генриха Птицелова , Генриха Льва и Альбрехта Медведя , которые осуществили «натиск на Восток» и уничтожили славян, живших к востоку от Эльбы.
Естественно, нацистская кампания прославления этих героев была не случайной. Другой пример: фильм «Александр Невский», который был не только посланием своим гражданам, но адресовался также элитам Германии. Захваты восточноевропейских территорий неминуемо приближали немцев к границам Советского Союза, и слова Александра Невского : «Пусть без страха жалуют к нам в гости, но если кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет! На том стоит и стоять будет Русская земля!» - прямое письмо Сталина Гитлеру. Советскому руководству было ясно, что Гитлер стремится к аннексии русских территорий. Как минимум потому, что все оно читало «Майн Кампф», а там это написано прямым текстом.
Конечно, с момента заключения пакта Молотова–Риббентропа тон советских газет стал более сдержанным. И тем не менее многие воспринимали заключенный договор как тактический ход советского правительства, осознавали непрочность создавшегося положения.
Как бы мы ни относились к СССР, совершенно невозможно отрицать, что к 1941 году советская власть создала огромный слой лояльно настроенных к ней граждан. Это отразилось, к примеру, в числе добровольцев, изъявивших желание вступить в народное ополчение: около 10 миллионов человек (приняли 4 миллиона). Значительное число тех, кто пошел воевать в 1941 году, шли воевать не просто за Россию, но за советскую Россию. Этот лояльный слой, несмотря на репрессии, был создан созидательными результатами системы: ликвидацией безграмотности, введением обязательной всеобщей средней школы, успешной реализацией плана ГОЭЛРО, индустриализацией, созданием сильнейшей системы научно-исследовательских институтов. Словом, у советской власти было, что занести в свой актив. Именно поэтому Твардовский был исторически точен, когда писал в стихотворении «Я убит подо Ржевом»:
«Чтоб за дело святое,
За советскую власть
- Сегодня можно уже точно сказать, был ли СССР готов к войне?
Психологически страна была к войне готова, это видно по результатам. Как я сказал ранее, советская власть имела большую социальную базу, которая оказалась готова воевать. Кроме того наиболее образованная часть населения видела в нацизме экзистенциального врага. Конечно, cитуация 1939 года выглядела двусмысленно, но наиболее прозорливые граждане понимали, что пакт Молотова–Риббентропа – это лишь тактический союз, что СССР играет в политическую игру. Именно так трактовал данные события великий русский и советский ученый Владимир Вернадский , который пишет в дневнике, что Сталин и Молотов ведут классическую национальную внешнюю политику.
И эта мысль не лишена оснований. Действительно, царская Россия всегда выгадывала от войн в Европе без ее участия, потому что это развязывало ей руки: скажем, Франко-прусская война 1870–71 годов, которую Россия поощряла, позволила канцлеру Горчакову объявить, что Петербург более не считает возможным соблюдать итоги Парижского трактата. А ведь этот документ, принятый после поражения в Крымской войне, запрещал России иметь военный флот на Черном море. Тяжелейшее и позорное ограничение!
В экономическом плане Россия также была готова: гениальной и беспримерной оказалась эвакуация промышленности на восток. В немалой степени смысл плана «Барбаросса» заключался в том, что русские настолько неповоротливы, что не сумеют спасти свою промышленность. Тем не менее эту операцию СССР осуществил образцово, что позволило обеспечивать страну оружием в течение всей войны. Если бы этого не произошло, никакие людские ресурсы нам не помогли бы.
Что касается сугубо военной подготовки солдат и офицеров, в этом СССР на момент начала войны отставал от Германии. Наш командный состав в целом был подготовлен хуже. Ведь перед войной армия выросла в несколько раз, и те мальчишки, и молодые мужчины, которые были призваны, в том числе из запаса, профессионально уступали немцам. Но что важно - они учились. Уже к 1943 году по уровню оперативного мастерства, по качественному уровню командования СССР уже не уступал Германии, а к концу войны и превзошел ее. В военном смысле Советский Союз продемонстрировал высокий уровень обучаемости на своих ошибках, к сожалению, трагических и кровавых. Но признавая их, мы должны помнить, что альтернативой было уничтожение нашего народа и государства.
Какое-то время назад была «модной» историческая версия планов нападения самого СССР на Германию. Эта теория еще существует?
Мифические планы нападения на Западную Европу, которые якобы существовали у Сталина, не имеют под собой реальных документов, а обсуждать можно только их. За 26 лет с момента распада СССР сторонники этой версии не смогли представить ни одного документа в ее пользу, кроме «Соображений по плану стратегического развертывании советских войск на случай войны с Германией». Они были написаны не позднее 15 мая 1941 года, по всей видимости, рукой заместителя начальника оперативного управления Генштаба Александра Михайловича Василевского .
На документе нет резолюций Сталина или других лидеров партии и правительства. Видимо, им не докладывали о нем, хотя, с другой стороны, документ и не являлся тайной в советское время. Маршал Жуков в нескольких интервью признавался, что он и нарком обороны Тимошенко, ввиду явных немецких приготовлений, предполагали упредить противника, но, рассказывал он, «когда мы сунулись с этим планом к Сталину, он нас очень жестко отправил назад, сказав – вы что, собираетесь спровоцировать Гитлера?». Те люди, которые взяли на себя труд прочесть «Соображения», знают, что в нем нет ни одного намека на советизацию Европы.
Дословно там говорится следующее: «Всего Германия с союзниками может развернуть против СССР до 240 дивизий. Учитывая, что Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар. Чтобы предотвратить это и разгромить немецкую армию, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск».
То есть речь идет об ответном действии на сосредоточение противника. Почему Сталин был против превентивного удара? Он был политик и смотрел на вопрос шире Жукова: нельзя дать противнику ни одного шанса представить СССР страной-агрессором. Если бы Советский Союз напал первым, складывание антигитлеровской коалиции было бы поставлено под вопрос. Во всяком случае, согласно закону о лендлизе, США были готовы поддерживать только жертву агрессии, но не агрессора. Никакими иными подлинными документами сталинские планы «нападения на Европу» не подтверждаются.
Сравним с тем, что было у немцев. Они накануне войны обладали не только подробнейшим военным планом «Барбаросса», но и целым рядом заранее изданных приказов о поведении войск, например, «Приказом о комиссарах», который предписывал убивать политических работников РККА на месте. Третий рейх обладал целым комплексом экономических документов о будущей эксплуатации завоеванных территорий. Была разработана даже памятка об обращении колониальных чиновников с коренным населением, где говорилось, что русский исторически видит в немце существо более высокого порядка. Вот это корпус документов государства, которое действительно готовилось к нападению и осуществило его. С советской стороны ничего такого нет.
- Егор, какие еще страницы Отечественной войны сокрыты в архивах?
Многое еще непонятно. Из интересного лично мне: у Сталина был личный экземпляр «Майн Кампф». При чтении он всегда оставлял пометки на полях. К этому экземпляру, к сожалению, нет доступа. Что Сталин написал возле абзаца, где Гитлер описывает план аннексии советских территорий? Вот это интересно.